Неточные совпадения
Старик с минуту глядел на него, как пораженный, как будто не понимая, что Азорка уже умер; потом тихо склонился к бывшему
слуге и другу и прижал свое бледное лицо к его
мертвой морде.
— Умный мужик Илья! старинный
слуга! Нынче такие-то люди выводятся. Нынче что: поюлить да потарантить, а чуть до дела коснется — и нет никого! — рассуждает сам с собою Порфирий Владимирыч, очень довольный, что Илья из
мертвых воскрес.
Меня не настращаешь!
Мне
мертвую не нужно…
слуги! эй,
Схватите, бейте, режьте наглеца!..
Повсюду наступил голод, появились недуги, продовольствия взять было неоткуда, так как все обозы перехватывали москвитяне. Воины новгородские с башен и бойниц валились
мертвыми грудами, да кроме того, некто Упадыш, бывший до того времени верным
слугою отечества, заколотил огнеметы и этим довершил бессилие новгородцев к защите.
Вольный народ, то есть, чернь новгородская, перед которой трепетали бояре и посадские, бесчинствовала, пила
мертвую, звонила в колокола и рыскала по улицам, отыскивая мнимых
слуг и советников Иоанновых и расхищая у слабых последнее достояние. Дрались на смерть между собой из-за добычи.
Повсюду наступил голод, появились недруги, продовольствия было взять неоткуда, так как все обозы перехватывали москвитяне. Воины новгородские с башен и бойниц валились
мертвые грудами, да, кроме того, некто Упадыш, бывший до того времени верным
слугою отечества, заколотил стенные огнеметы и этим довершил бессилие новгородцев к защите.
— Не лечить ли уж кого из ваших
слуг? Боже сохрани! Раз вздумал один здешний барон, старичок, полечиться у него: как пить дал, отправил на тот свет! Да и мальчик баронский
слуга, которого он любил, как сына, лишь приложился к губам
мертвого, чтобы с ним проститься последним христианским целованием, тут же испустил дух. Так сильно было зелье, которое Антон дал покойнику!
Несколько минут лежали
слуги, будто
мертвые, не смея пошевелиться; но вдруг, по одному мановению своего господина, встали, затянув ему громкую песню славы.
— Так, так, Лукьяныч, единый мой верный
слуга, все на меня ополчилися: и живые, и
мертвые; по ночам сна лишают, так в глаза и мечутся… — стонал несчастный Иоанн почти в паническом страхе.
Вольный народ, то есть чернь новгородская, перед которой трепетали бояре и посадские, бесчинствовала, пила
мертвую, звонила в колокола и рыскала по улицам, отыскивая мнимых
слуг и советников Иоанновых и расхищая у слабых последнее достояние. Дрались насмерть и между собою из-за добычи.